Вечером 21 февраля жители «Минск Мира» сообщили о том, что какая-то девочка «украла привязанную у входа в магазин собаку и убила», а сам процесс «транслировала по видеозвонку детям из местной школы». К сообщению были прикреплены фото с изображением девочки и собаки, рядом с которой были заметны следы, похожие на кровь. Кроме того, были указаны личные данные подростка — имя, фамилия, адрес. Позже эта новость, словно снежный ком, обросла подробностями и расползлась по всевозможным чатам. Неравнодушные к ситуации люди написали несколько заявлений в милицию о жестоком обращении с животным, а также занялись поиском хозяев украденной у магазина собаки. За сутки на призыв так никто и не откликнулся, и известно почему: собака принадлежит маме девочки-подростка, которую (как выяснилось) ложно обвинили в убийстве животного. С женщиной, ее дочерью и зоозащитником поговорили: собака жива.
Все имена героев изменены.
«Я ничего об этом не знаю, просто сделала репост»
Из текста сообщения, которое разлетелось по всевозможным чатам и пабликам, было понятно, что случилось что-то ужасное. На снимках, прикрепленных к новости, была улыбающаяся девочка, а также черная собачка мелкой породы, лежащая на паркетном полу со следами красного цвета, похожими на кровь.
«Вчера, 20.02.25 года, в период времени приблизительно с 16.00 по 17.00, семнадцатилетняя особь женского пола, постоянно гуляющая по Minsk World (фото прикрепляю), украла чужую собаку и убила ее. Видимо, кто-то пошел в магазин и привязал свою домашнюю собаку около входа. Данная девушка (имя и фамилия) увела собаку в неизвестном направлении и приступила к совершению ужасного преступления: собака была задушена поводком и ошейником, после чего ее полумертвое тело было занесено в квартиру Анны. В квартире ужасные деяния продолжились <…>».
Журналисты попытались разыскать того, кто близко знаком с ситуацией и мог бы пролить хоть немного света на эту историю. «Я ничего не знаю, я просто сделала репост», — написала девушка, которую нам указали в качестве возможного первоисточника. Через пару часов переписок и созвонов удалось узнать лишь то, что никто «ничего не знает и не видел».
В какой-то момент даже показалось, что это очередной вброс. История напоминала случай с избиением двухлетнего малыша, произошедшим якобы в столичном микрорайоне Сухарево, а по факту в Москве. Но ближе к полдесятого вечера на запрос журналиста откликнулся парень по имени Сергей: он узнал девочку с фото, потому что видел, как она приходила в гости к бабушке, живущей этажом ниже.
О ситуации с собакой он тоже ничего не знал, но рассказал, что в октябре минувшего года писал заявление в милицию в отношении этой девочки. По его словам, она якобы справила нужду в лифте (Сергей прислал видео, но оно снято не им, а самой девочкой для чата, в котором, судя по сторонним голосам, присутствовали онлайн и другие дети). Проводилась ли по заявлению Сергея проверка и чем она закончилась, он не знает.
Мама девочки: «Дети дают Ане задания — она их выполняет»
Корреспонденту удалось разыскать маму девочки. Во время разговора по телефону женщина все время плакала, а потом предложила к ней приехать, чтобы «все увидеть своими глазами».
Семья живет в старом районе Минска, архитектура которого сформировалась еще в советские времена. Их пятиэтажка относится к той серии домов, где в качестве напольного покрытия еще использовался паркет — очень схожий с тем, что на фотографии с собакой. И собака тоже есть. Внешне она очень схожа с той, что была на фото. Эта собака жива.
Маму девочки зовут Светланой, ей чуть больше сорока лет. Женщина работает в сфере обслуживания, ее муж — в строительной отрасли. Анна — их единственная и особенная дочь. Особенная — в прямом смысле слова: девочка с детства страдает психическим заболеванием и имеет вторую группу инвалидности (они предоставили подтверждающие документы).
Ане 17 лет. Полтора года назад она окончила среднюю школу, где училась в коррекционном классе, и поступила в одно из минских училищ, но недавно ее оттуда отчислили. «Мне надоело туда ходить. Хочу как Алла (подруга) — просто лежать на кровати и ничего не делать. У меня все друзья хорошие — пьют и курят. Когда мне будет 18, тоже буду пить и курить», — с улыбкой говорит девушка.
Светлана просто слушает, периодически смахивая с лица слезы. Она знает, почему дочь говорит в таком ключе.
— У Ани мышление на уровне двенадцатилетнего ребенка. Во время учебы в коррекционном классе она вела себя намного лучше, чем сейчас. Да, у нее там не было друзей, но когда после окончания школы они появились — все изменилось. И не друзья они, конечно, но ее в этом переубедить невозможно.
По характеру Аня очень открытая и доверчивая, сама может подойти к незнакомому ребенку или подростку и оставить свой номер. Ее телефон, уверена ее мама, есть у многих подростков на районе. Девушка и сама не отрицает, что всем подряд раздает контакты.
— Завтра пойду в Атолино пешком, — неожиданно встревает в разговор девушка.
— Ты представляешь, сколько туда идти?
— Ну да (расстояние около 13 км. — Прим. ред.).
— Тогда хотя бы весной иди, а то сейчас холодно, можно и замерзнуть. Да и красивее все же весной.
— Да? Ну ок, пойду в марте.
— А я тебе денег на автобус дам, — подключается мать, радуясь, что дочь почти отказалась от идеи идти в Атолино именно завтра.
— Точно? А то если не дашь, пойду у людей просить. Я уже так делала. И не раз, — на этих словах Светлана закрывает лицо руками, начинает плакать. Видно, что ей очень сложно, что держится из последних сил и что все, что навалилось за эти два дня, полностью вышибло ее из равновесия.
Возвращаемся к вопросу о друзьях. Аня говорит, что у нее четверо постоянных друзей: три парня и девушка, но называет только имя девушки Аллы, потому что «парни будут ее бить, если назовет их». Такое, уверяет ее мама, уже было, и показывает фото разбитых в кровь ног дочери, а также порванный рукав ее куртки.
— Я очень люблю Аллу М.
— Они тебе не друзья, пойми, Аня, — говорит ей мать. — Ну разве друзья могут такое написать?!
— Аня, о чем речь?
— Они просят: покажи сиськи, мотоцикл опрокинь, ну я и делаю это. А что тут такого?
— Муж был в тот день дома, когда Аня с кем-то по телефону говорила про мотоциклы, — вспоминает Светлана случай с байком, произошедший минувшим летом. — Но он не мог даже представить, как все повернется. То есть днем она поговорила, а вечером мне позвонили из милиции и сказали, что дочь опрокинула мотоцикл. Все это они сняли на видео. Она для них просто клоун. Они дают ей задание — она выполняет. Любое. Это большое горе. Если не выполняет, то они или теряют интерес, или избивают. Летом эти «друзья» пришли под наши окна и забросали яйцами. Страшно это все…
Минувшим летом Аня попала в Новинки. Девушка выполнила очередное «задание»: сняла себя голой и отправила тому, кто ее об этом попросил. Подростки заскринили «голые» снимки и расшарили по своим чатам. После всех разбирательств Аня месяц лечилась.
— Дочь и сейчас принимает терапию. Нам очень сложно стало с ней договариваться. Она во всем стала копировать свою «подругу» Аллу: та бросила учебу — и Аня бросила свою. Доктор сказал, что нужно пытаться находить с дочерью компромисс.
— Диагноз Ани предполагает постоянный контроль с вашей стороны?
— Нет.
20 февраля, когда Аня якобы украла собаку возле магазина в «Минск Мире», Светлана была дома. В семье есть щенок йоркширского терьера, его завели полгода назад. До этого у них был йорк, который прожил десять лет и умер от сердечной недостаточности. Щенок с фото из сообщения, присланного в редакцию, очень похож на того, что увидели журналисты.
— Со щенком все в порядке, я его очень люблю. Вчера к нам домой приходила милиция, и мы показали документы, дали телефон продавца. Я не знаю, что там была за кровь на фото, но со щенком все в порядке. Аня не крала никакую собаку. Мне и Ане целый день звонят и пишут незнакомые люди, угрожают, требуют фото и доказательств, что собака жива, но я уже все показала сотрудникам милиции. Я не знаю, кто все это написал и выложил адрес, фото дочери, ее имя и фамилию. Но у ребенка диагноз — и этим пользуются подростки, дают ей всякие ужасные задания, просят ее саму снимать происходящее или снимают сами, а потом распространяют. Теперь мне страшно выйти на улицу, там в комментариях написали, что хотят нас убить.
Наш разговор перебил звонок в дверь. Видно было, как Светлана вздрогнула. Аня впервые за встречу заплакала и попросила мать не открывать. Светлана, посмотрев в глазок, открыла — там стоял инспектор по делам несовершеннолетних…
Зоозащитник: «Неравнодушие должно быть цивилизованным»
Ситуация вышла крайне неоднозначной, и сейчас в деле разбирается милиция — несколько человек, напомним, обратились с заявлениями о жестоком обращении с животным. Глава зоозащитных организаций Оксана Давыденко прокомментировала то, что известно на данный момент.
— В этой ситуации радует только неравнодушие граждан к предположительному факту жестокого обращения с животным. Подчеркну: предположительному. Тем не менее неравнодушие все же должно быть цивилизованным.
Во-первых, предавая огласке подробности предполагаемого противоправного деяния, можно существенно навредить проверке, поскольку правонарушитель может уничтожить вещественные доказательства (в том числе и пострадавшее животное), заранее продумать объяснения своим действиям и даже переубедить свидетелей давать показания. К большому сожалению, мы не раз сталкивались с такими ситуациями.
Во-вторых, размещая чужие фото и персональные данные в открытом доступе, неравнодушные граждане рискуют быть обвиненными в нарушении законодательства о персональных данных. Если в посте или комментариях к нему, кроме прочего, содержатся оскорбления или клевета, за них тоже грозит ответственность.
Все фото-, видео- и иные доказательства можно и нужно передавать только представителям компетентных органов.
